Отцы и дети

Кто-то покупает роскошную машину, кто-то дорогие часы. У меня трое детей

Своим главным достижением в жизни я считаю наличие трёх детей. Это однозначный успех. Уверенное лидерство в гонке альфасамцов. Кто-то покупает роскошную машину, кто-то дорогие часы. У меня трое детей. Я уже вообще могу ходить пешком и определять время по солнцу. Но нельзя! Ведь от отца троих детей все ждут только разумных поступков. Надо быть терпимым и положительным. «У тебя трое детей!» — ты должен соответствовать! «Многодетный отец» — это статус , «плохой отец» — это репутация.

Но при этом, мужчина с тремя детьми — изгой в мужской компании. Все обсуждают вчерашний футбол, а ты — молчишь. Ты не поддерживаешь эту чисто мужскую тему… Потому что вчера, когда все смотрели футбол, ты смотрел 5 сезон «Волшебных пони». Что ты можешь рассказать друзьям? «Вы знаете, во вчерашней серии Королева Крисалис хипишнула с Принцессой Каденс возле волшебного дуба! А Принцессу Каденс никто не поддержал. Ни Пинки Пай, ни Эпл Джек! Беспредееел». И пацаны забывают про футбол, нервничают и курят…

Я действительно знаю всех этих пони по именам. Я знаю по именам всех героев мультсериалов. Поверьте. Это полезное знание. Однажды в магазине игрушек очень красивая девушка выбирала подарок своей 3-х летней племяннице. Она не знала, что купить. Я стоял рядом, смотрел как она мучается, потом небрежно сказал : «Возьмите фею Флору! Вы не знаете Флору? Это же из кукол Винкс! Это актуально… Нет, вы что! Это же Блумм! Как можно путать? Это же совершенно разные персонажи!»

С таким видом даме предлагают отведать вина: «Оцените это «Шато-брион урожая 67 года… Чувствуете нотки радости которые заиграли в вашей груди?» Но я был кукольным сомелье: «Возьмите эту куклу… Оторвите ей бошку! Чувствуете, где у вас заиграло детство…»

Отцу троих детей малознакомые люди постоянно задают идиотский вопрос: « Уау! У вас уже трое! Вы не планируете четвертого?»

Обычно это спрашивают женщины, которые свой материнский инстинкт удовлетворяют при помощи Чихуахуа. Они считают, мы с женой должны нарожать детей за всех. Решить демографические проблемы России. Семья десантников, которая выключает свет в спальне с криком: «Никто кроме нас!»

У вас трое! Уже пора четвертого!

Мммм! Ну конечно! Спасибо что напомнили! Алло? Дорогая! Мне тут намекнули! Что-то давно мы не заводили нового ребенка!

О! Дорогой! И вправду! Я так беспечна! Уже четыре года никого не рожала! Прям четыре года коту под хвост!

Я не понимаю. Почему при встрече с мужчиной, который прогуливается с тремя детьми, возникает желание говорить только на темы продолжения рода и плодородия? То есть я произвожу впечатления мужчины, который ничем больше уже не интересуется?

И к чему все эти советы: «Ой! Вам нужен ещё один мальчик! Девочек же у вас две! А сынок один. Ему же скучно!»

Во-первых. Ему не скучно. И всем кто случайно оказался рядом с ним — тоже не скучно. Так, не скучно было русским, когда на них напали татаро-монголы. Татаро-монголы делали всем нескучно 200 лет. Мой сын Давид может сделать вам не скучно за 2 минуты. Он покрывает весельем примерно 50 квадратных метров вокруг себя. Он несет людям радость. Дважды. Первый раз, когда они с ним знакомятся, второй раз, когда он уходит. И никто не сюсюкает: «Ну ты же плидешь к нам ищё?» Просто сдержанно прощаются:«До свидания Давид».

Давиду четыре года. Он пока не очень хорошо разговаривает, но при этом он идеальный переговорщик. Он всегда выигрывает все споры со мной. Он всегда выдвигает аргумент, об который разбивается любая моя претензия. Я могу его ругать за бардак в детской, за разбитый стакан, за пластилин которым накормили кота… И вот я ругаю его, даже угрожаю отшлепать! Мой сын молчит, сопит, но дождавшись паузы, произносит только одну фразу: «Писить хочу». И всё. Сеанс воспитания закончен. Это железобетонный аргумент, который одновременно пробуждает во мне отцовский инстинкт, инстинкт самосохранения и мужскую солидарность.

- Давид! Негодяй! Зачем ты поджег занавеску?!
- Писить хочу.
И всё. Сменил тему.
Жаль, что это не работает в нашем взрослом мире.
- У вас просрочка ипотеки и мы передаем дело в суд!
Писить хочу. — и всё. Все забыли про кредит. Ищем место, которое можно пометить.

Нет. Я пока не готов ко второму мальчику. Поэтому меня раздражает эта теория: «У вас две девочки и один мальчик. Нужен ещё один мальчик!»

Глупости. Дети не должны рождаться согласно каким-то геометрическим расчетам. «Так! У нас две девочки и один мальчик. Не порядок. Хаос. Нужен ещё один пацан для симметрии!» Дети создаются в процессе, где логика, здравый смысл и твердый расчет задействованы меньше всего. Если нет логики, здравого смысла и твердого расчета — результат не может быть симметричным в принципе. Посмотрите на Ладу Приору.

Более того. Трое детей идеально вписываются в дизайн нашей квартиры. В случае наказания у каждого ребенка свой угол. Четвертый угол занят торшером, и там стоит моё кресло. И в этом углу хорошо ловит Вай Фай.

Моя жена считает, что я не романтичный циник и прагматик. Возможно. Иногда я замечаю, что мой цинизм и прагматизм передались моим детям. Простой пример. Золушка. Все помнят эту историю? Принц ищет девушку, которая ему понравилась и убежала, потеряв туфлю. И принц носится с этой туфлей и обещает жениться на всякой, кому туфля будет впору. И все девочки мира представляют себя этой самой Золушкой и всю жизнь ждут принца с туфелькой. Ждут все, кроме моей старшей дочери. Она прагматик, ей 11 и у неё уже 36-й размер обуви.

Мои гены спасли её психику, исключив из числа тех дур, которые ждут принца. И она его не ждет. Она ждет, когда её нога вырастет до 37-го, и она сможет носить туфли своей матери! И, мне кажется, она дождется этого быстрее, чем инфантильного принца.

Моя младшая дочь, Алиса, - стяжатель. В 6 лет она обожает деньги. Она верит в то, что молочные зубы которые у неё выпадают, уносит мышка, оставляя взамен под подушкой деньги. Мышка которая живет у нас в квартире не то что бы скупая… Учитывая количество детей в доме, 100 рублей за молочный зуб - нормальная цена. И в принципе, Алису эта цена тоже устраивала. Но однажды Алиса гостила у дедушки с бабушкой, у неё выпал зуб и мышка деда принесла за этот зуб пятихатку. Я не смог объяснить ребенку, почему мышка, живущая у деда такая щедрая. Я попытался намекнуть деду, чтобы он приструнил транжиристого грызуна. Но дед только отмахнулся. И теперь Алиса, как только оказывается в гостях у дедушки, старается расстаться как можно с большим числом молочных зубов. Меня это пугает. Алиса монетизирует свой организм!

Она уже умеет читать и недавно прочла объявление «Покупаем волосы дорого.» Долго выясняла у меня, какая длинна волос необходима для осуществления этой сделки. Теперь я боюсь, а вдруг она узнает цену донорской почки?

Все мои дети ходили и ходят в один детский сад. Когда пошла старшая, я купил в группу телевизор и ДВД. Когда пошла средняя – поменял 2 унитаза в туалете. Когда настало время Давида, я понял что могу объявлять конкурс. Три группы претендовали на одного мальчика. Ко мне подошла воспитательница одной из них и подмигнув спросила: «Может, как-нибудь, договоримся?» Это был единственный случай, когда я участвовал в коррупционной схеме, где объектом коррупции был мой сын.

Мы договорились. Поэтому Давид приходит в садик к 10-ти , имеет право не есть манную кашу, не спать в обед , выбирать, какую именно сказку будет слушать вся группа, и может уносить домой понравившиеся игрушки. Детский сад «Ивушка» стал для моего сына пятизвездочным турецким отелем, где «Всё включено»!

Быть отцом не просто в принципе. Твои дети совершают ошибки, ведут себя не так, как бы тебе хотелось, ты нервничаешь, психуешь, наказываешь их… но твоя мама в этот момент говорит тебе: «Вспомни себя в их возрасте…»
Мамы всегда так говорят. И мамы бьют в точку.

…кто-то покупает роскошную машину, кто-то дорогие часы. У меня трое детей.

Но фишка в том, что машина устареет, часы вы по пьяни подарите незнакомцам, а дети останутся с вами навсегда. Да. Ещё отец троих детей, чаще говорит банальности и становится немного «Капитаном Очевидность».

Агидель:Мой сын Давид может сделать вам не скучно за 2 минуты.

Агидель:И вот я ругаю его, даже угрожаю отшлепать! Мой сын молчит, сопит, но дождавшись паузы, произносит только одну фразу: «Писить хочу». И всё.

Агидель:Дети не должны рождаться согласно каким-то геометрическим расчетам.

Агидель: Трое детей идеально вписываются в дизайн нашей квартиры. В случае наказания у каждого ребенка свой угол. Четвертый угол занят торшером, и там стоит моё кресло. И в этом углу хорошо ловит Вай Фай.

Агидель: Но фишка в том, что машина устареет, часы вы по пьяни подарите незнакомцам, а дети останутся с вами навсегда.

Агидель, спасибо...так приятно было читать.

Сообщение **Nikky** » 22 окт 2014, 20:48

Агидель:И всем кто случайно оказался рядом с ним — тоже не скучно. Так, не скучно было русским, когда на них напали татаро-монголы. Татаро-монголы делали всем нескучно 200 лет. Мой сын Давид может сделать вам не скучно за 2 минуты.

Агидель:Мой сын молчит, сопит, но дождавшись паузы, произносит только одну фразу: «Писить хочу». И всё.

Неееет, я не могу это спокойно читать

Агидель:Теперь я боюсь, а вдруг она узнает цену донорской почки?

Агидель: Детский сад «Ивушка» стал для моего сына пятизвездочным турецким отелем, где «Всё включено»!

Агидель:Но фишка в том, что машина устареет, часы вы по пьяни подарите незнакомцам, а дети останутся с вами навсегда.

- Что значит «Быть настоящим мужчиной»?

- У меня был школьный учитель — человек, который в значительной степени повлиял на мою жизнь и на мою картину мира, который сегодня уже не является учителем — он принял монашество. Вот он сказал удивительную для меня вещь. Когда я был еще подростком, для меня стоял очень острый вопрос: «Что такое мужчина? Что такое быть настоящим мужчиной?», потому что мое становление как мужчины только начиналось тогда. Я обратился к нему с этим вопросом, и он сказал: «Главное качество мужчины — это доброта». Меня это так поразило, потому что мне представлялось, что мужественность — это чуть ли не синоним агрессивности. Доброта!..

Я понимаю, что добрым может быть только сильный. Слабый всегда агрессивен. Поэтому задача мужчины — приобретение силы, что бы это ни значило. Силы самостоятельности и силы независимости. Силы интеллектуальной и силы физической. Силы духа, которая позволит ему относиться к другим людям снисходительно. Снисходительно — это не значит свысока, с презрением. Снисходительно — это значит позволять другим людям быть несовершенными и, при этом, относиться к ним хорошо. Родители, отцы конфликтуют со своими женщинами, кричат на своих детей. От чего? Не от силы, от мужественности. А от слабости, от того, что они не могут справиться с ситуацией. Поэтому становитесь сильнее, становитесь добрее от этого — будете настоящими мужчинами.

Радислав Гандапас

Это речь Валерия Панюшкина, журналиста и общественного деятеля, отца четверых детей, в которой он поделился своими мыслями о том, как родителям избежать выгорания:

"В некотором роде я – эксперт по отчаянию. Двадцать лет я пишу о тяжело больных детях. Меня часто спрашивают, что я делаю, чтобы не сойти с ума. За эти годы я выработал пять правил против выгорания. Я считаю, что эти правила полезно знать всем родителям, особенно мамам. Потому что быть родителем – это эмоциональная работа, а на любой эмоциональной работе рано или поздно случается выгорание. Эмоциональная работа, с одной стороны, захватывает, дает творческие силы, а с другой - выжигает, особенно, если ты неправильно себя ведешь.

Первое правило заключается в том, чтобы очень точно определить цель. Скажем, когда я пишу про больного ребенка, я не ставлю целью его вылечить – лечить ребенка будет доктор. Я не ставлю целью собрать деньги – их будет собирать фонд. Я ставлю цель рассказать про ребенка историю. Всё, точка. С воспитанием детей то же самое. Когда я остаюсь с детьми, я стараюсь очень чётко формулировать свои цели. Зачем я здесь? Чтобы вырастить счастливого человека? – Нет. Чтобы вырастить успешного? – Нет. Я просто слежу, чтоб они не убились. Это очень помогает экономить силы.

Следующее правило, которое я для себя выработал, заключается в том, что нужно отказаться от благодарности. Ожидание благодарности – это страшная вещь, которая вытягивает кучу сил. В моей практике была девочка, больная раком, на которую мы собрали полтора миллиона долларов. Полтора миллиона! А она умерла. Так бывает. Не ждите от детей, что они будут соответствовать вложенным в них усилиям или нервам, или деньгам. Себе я это просто запретил. Если я ставлю ребенку Второй концерт Рахманинова, а он всё равно предпочитают группу Metallica – это не мое дело! Моё дело – поставить Второй концерт. А полюбит он Рахманинова или нет – его выбор. Я знаю, что отказаться от благодарности очень сложно, но это очень важное средство от выгорания.

Третье правило такое: не стремитесь «причинять добро». Не надо догонять человека и говорить: «Сейчас я сделаю тебе хорошо!» Причем никого - жену, мужа, ребенка тем более. Дети сами тянутся к знаниям, поэтому нет смысла бегать за ними, не научившимися еще ходить, со словами: «Посмотри, это букварь!», или: «Вот это буквы!», или: «Пойдем, я отведу тебя в сенсорную комнату!». Он не хочет в сенсорную комнату, он сам везде находит новые ощущения. «Причинять добро» детям не нужно. Это расходует очень много сил, и не приносит никакой пользы.

Четвертое правило от выгорания: нужно обязательно иметь супервизора. Найдите кого-то, кому вы верите. Кого-то, кто в нужный момент сможет прийти и сказать: «Ты устала», - и вы поверите. Причем поверите, даже если у вас уже окончательно «снесло башню». Потому что в нормальном состоянии вы и сами понимаете, что устали. А вот в том состоянии, когда вы так устали, что уже не способны соображать, как раз нужен доверенный человек. Кто-то, кто сможет, не пользуясь этим, от чистого сердца дать вам дельный совет или просто выслушать.

Наконец, пятое правило – спорт. Алкоголь тоже хорошая вещь, но дает побочные эффекты. А вот спорт – то, что надо. Лично я предпочитаю бокс. Знаете, почему? Надо выбирать виды спорта, в которых трудно халтурить. В боксе, как только начинаешь халтурить, сразу получаешь в нос. Отличный спорт!

И последнее, что я хочу сказать: не нужно бояться неудач. Не так давно мы со всенародно любимой актрисой Чулпан Хаматовой обсуждали ее фонд, в деятельности которого я принимаю довольно активное участие. Фонд существует уже лет семь, и не было ни одного дня, когда у нас было бы ощущение успеха. Напротив, каждый день было ощущение, что ничего не получается, вот абсолютно! Зато, когда оглядываешься назад, понимаешь, что десять лет назад в России дети, больные раком крови, умирали в 96% случаев, а сейчас в 75% случаев они выздоравливают, и это, в общем, сделали мы…

Это удивительный эффект, когда у тебя каждый день – неудача, а оглядываешься – офигенно всё вышло! По-моему, с детьми абсолютно та же история. У тебя каждый день ощущение, что ничего не получается, а потом смотришь – вот он какой прекрасный вырос!

Не знаю, помогут ли вам эти правила находить энергию, но точно помогут не потерять."

Агидель:Потому что вчера, когда все смотрели футбол, ты смотрел 5 сезон «Волшебных пони».

Агидель:Я не смог объяснить ребенку, почему мышка, живущая у деда такая щедрая.

Агидель:- У вас просрочка ипотеки и мы передаем дело в суд!
Писить хочу. — и всё. Все забыли про кредит.

Агидель,

Мы, конечно, знали, что Лука нам жестоко отомстит. Любой уважающий себя эмбрион затаил бы на его месте злобу на своих будущих родителей.

Зима. Поезд Дели – Гайя. Ехать чуть больше суток. Но сейчас сезон туманов. И поэтому никаких расписаний в стране не существует. Едет — и слава богу. Поезд не такой, как в фильме «Поезд на Дарджилинг». А настоящий. Индийский поезд. В нем, кажется, едет половина Индии, спасаясь от гражданской войны, холеры и индийских гастролей Николая Баскова. Будто бы это последний поезд, убегающий из горящей столицы. И все, кто мог, залезли именно в него. Вагоны забиты так, что невозможно сходить в туалет пописать. Если рискнешь оставить свое место, то к нему, скорее всего, уже не вернешься никогда: миллион безбилетных индусиков в черных улыбающихся усах просто одновременно вытянут ноги — и места для тебя не будет. Короче, нормальный индийский поезд.

Билетов в бизнес-класс уже не было. И мы с беременной женой оказались среди всех этих людей. Были еще беженцы из Тибета. Аккуратно выбритые маленькие тибетцы в своих идеально чистых красных платьях ехали в малюсенькую деревню Бодгайя. Там — Мекка для буддистов. Там Гаутама под специальным деревом Бодхи все для себя решил. Там иногда зимует далай-лама четырнадцатый. Туда же едем и мы. Я, моя жена Юля. И трехмесячный эмбрион Лука — мой сын.

Я не верю в знаки свыше. Да и в существовании Сиддхартхи иногда сомневаюсь. Но на этот поезд Господь точно наслал проклятие. Токсикоз у жены начался именно здесь и сейчас. Юлю рвало, как Джима Моррисона перед концертом. Без остановки. Долго. Мучительно. Что есть силы. Только и успевай менять пакетики, каким-то чудом взятые с собой. Испуганные индусы не знали, куда себя деть. Предлагали какие-то народные снадобья, корешки и затянуться гашишем. Продавцы бесплатно наливали чай. Тибетские беженцы били в свой барабанчик и не переставая читали «Ом мани падмехум» за здравие моей жены. Нашелся даже один на весь поезд проводник: толстый вспотевший пакистанец с гаечным ключом и зубочисткой между беззубыми деснами… Ничего не помогало. Лука бунтовал: «Куда вы, придурки, поперлись? У вас же теперь есть я!»

Мне говорили, что жизнь изменится. До этого мы шесть лет подряд зимовали в Индии. Хотели зимовать и дальше. Но сын решил, что будет иначе. Следующей и еще следующей зимой мы сидели дома и ели новогоднее оливье вместо масала-досы. Это была первая и самая безобидная жертва. Бог с ним, с Индостаном. В конце концов, в Варанаси за последние десять тысяч лет не изменилась даже цена на велорикшу. Не изменится и к моей старости, когда я буду посвободнее.

Но потом мы лишились и Москвы. В Москве у нас была не очень уютная и не очень удобная съемная квартира, куда с трудом бы влезали три человека. В Москве много машин, развлечений и нет бабушек. Пришлось переехать в Подмосковье, в родной Дмитров. Там есть чем дышать, сердобольные бабушки и из развлечений только супермаркет Spar по выходным. Но сыну так будет лучше.

Когда малыш еще совсем малыш, он много спит. Ест. И ходит в туалет. И, кажется, это очень просто. Ты просто катишь его коляску, как колесо Дхармы. Катишь и катишь. Катишь и катишь. Катишь и катишь. Он иногда просыпается, ты его кормишь. Переодеваешь. Он засыпает — и ты снова катишь. Вот тебе и все просветление. Медитативный цикл, лишенный всякой суеты. Приятная зияющая буддистская пустота. Ты много дышишь, слушаешь айпод и думаешь о том, на что никогда не было времени. Только колесики поскрипывают. А ребенок посапывает.

«Ты с ума сошла, что ты все время ноешь? Это же кайф. Весь день гуляешь, а он спит», — упрекал я свою вечно расстроенную жену. Жена смотрела на меня грустными глазами уставшего сенбернара и просила… хотя бы понимания. А я не понимал, что я должен понять, и уезжал в очередную командировку, переполненную событиями, новыми людьми и эмоциями.

Я все пойму через пару месяцев, когда Юле по семейным обстоятельствам придется уехать к своей больной маме на месяц. И оставить меня с собственным сыном один на один. Ну, думаю, фигня же. Мои предки сорок лет мотались по пустыне без воды и еды. И ничего. Месяц с полугодовалым сыном? Пф.

Все инструкции висели на холодильнике. Утром — 240 граммов смеси с добавлением трех ложек каши. Обед, полдник и ужин. Разные цифры, во сколько он точно должен спать, во сколько купаться, во сколько любимый мультик по дебильному пропагандистскому, но единственному в стране детскому телеканалу «Карусель». На полочке — целый стратегический запас конины в баночках. Другое мясо Лука тогда почему-то не ел. Только конину с добавлением чернослива. Миллиард подгузников под кроватью. Виниловый проигрыватель, пластинки и все макбуки — под потолком: в последнее время Лука ими заинтересовался, и Юля решила их спасти. Нашу первую ночь вдвоем мы провели, как и все следующие. Лука мирно спал на середине большой родительской кровати. Я лежал с самого краю, трепетно держал его за ручку и охранял его сон, только под утро проваливаясь в какое-то забытье. Но очень ненадолго.

Семь утра. Сын давно на ногах. На коленях, если точнее. На моем лице, если еще точнее. Есть люди, которых я никогда не смогу понять. Это те лжецы, которые, захлебываясь от счастья, рассказывают нам всем, как круто и просто иметь маленького ребенка. Кем же это надо быть, скажите мне, чтобы год каждый день, несмотря ни на что, несмотря на бессонницу, несмотря на то, что до двух ночи мыли полы (а это иногда единственное время, когда на это есть, извините за мой русский, время), несмотря на то, что у малыша всю ночь болел живот и он по этому поводу орал что есть мочи часа три подряд… Так вот, несмотря ни на что, просыпаться целый год в семь утра и получать от этого искреннее удовольствие? Конечно, мастера йоги учат нас просыпаться каждый день с первыми лучами солнца… Но это другое.

Кто на этой планете искренне радуется тому, что год не спит нормально? Никто. Я обращаюсь к вам, мамаши с синяками под глазами! Хватит врать. Вы все страдаете. Вы еще слишком молоды, чтобы по-старчески просыпаться с первыми лучами солнца и с улыбкой, прислонившись к радиоточке, завтракать в семь утра. Вы не пенсионеры, чтобы от этого кайфовать. Вы хуже. Вы молодые родители.

К этому нельзя привыкнуть. Очень хочется спать. Ну пожалуйста, Лука, еще полчасика. Просто полежи рядом. Папа очень не выспался. Все еще спят. Все собачки. Все котятки. Все птички. Все, даже гребаные позитивные диджеи утренних радиоэфиров спят. Давай и мы поспим чуть-чуть. Говоришь все это с закрытыми глазами, не веришь, что начался новый день. Начался неприлично рано.
Ты приходишь в какое-то оцепенение. И даже не от того, что дико хочется спать, а от осознания того, что впереди новый день и он ничем, черт возьми, ничем не будет отличаться от вчерашнего или завтрашнего. Никаких новых событий, людей и эмоций, как в интересных командировках.

Маленький ребенок — это чудовищная дисциплина. Ключевое слово — «чудовищная». Пострашнее армейской. Ты четко понимаешь, что тебя ждет через пять минут. И через пять часов. Встали, поели, поиграли в игрушечный руль. Оделись, прокатились с горки, уснули. Проснулись, поели, поиграли в игрушечный руль, оделись, прокатились с горки, уснули. Иногда игрушечный руль меняется на пирамидку. А горка на качели. И уже это ничтожное разнообразие воспринимается как разнообразие. Этот набор действий уничтожает тебя как личность с двумя высшими образованиями.

Через четыре дня я начал пробовать выцарапывать хоть десять минут на себя. Но всякий раз, когда ты ложишься на диван и открываешь «Фейсбук», накатывает такая ненависть к самому себе… Твой собственный сын одиноко скучает на полу с ненавистной неваляшкой, а ты, свинья, уставился в ленту друзей, бессмысленно ненавидящих в интернете Путина... Какого черта? В итоге я сползал к Луке и неваляшке или плелся на кухню готовить конину (готовить — громко сказано, надо просто открыть баночку).

Вот что еще страшно. Он не разговаривает. Конечно, я все время что-то рассказываю, комментирую и пою. Включаем новости, я объясняю Луке, где корреспондент врет и почему у премьера руки по локоть в крови. Садимся листать книжку, я с выражением читаю и стараюсь вжиться в образ лирического героя «Доктора Айболита». Едим конину, я скачу как лошадка и рассказываю про вивисекцию и веганаМоррисси. Но разве это общение?

Вы, лживые мамаши с синяками под глазами, расскажите мне, как получить удовольствие от общения с человеком, который ни на один ваш вопрос или реплику — из недели в неделю, из месяца в месяц — ничего не отвечает? Это страшнее и мучительнее неразделенной любви. Разговор в одну сторону. Я знаю, что когда-нибудь он заговорит, но он не говорит. Он просто смотрит на тебя. И иногда дарит безмолвную улыбку. Но этого так мало.

У нас в городе есть лес. Ну как лес — скорее небольшой сосновый парк. Там тихо и приятно. Там ничего не происходит, хороший воздух и, как в Варанаси, за последние десять тысяч лет ничего не изменилось. Идеальное место для гуляния с детьми. Этим там и занимаются. Туда ходили и мы с Лукой. Четыре часа в сутки мы не вылезали оттуда. Разговаривали с деревьями, искали дятлов и играли в свой провинциальный пикник «Афиши». Я включал маленький магнитофон с песнями «ДжуниорБойз» и Кортни Лав, а Лука под них засыпал — все как в Коломенском. Если посчитать километры, которые изъездила в этом парке наша коляска, можно точно доехать до Петербурга и обратно.

Там я предпринял попытку своей собственной социализации в своем новом статусе. Сидение в четырех стенах в компании безмолвного сына нужно было разбавлять хоть какими-то диалогами. Все друзья — на работе или на Гластонбери. Родители ремонтируют дачу. В общем, списав себя со счетов, я решил окунуться в новый для меня мир мамаш с колясками. Тех самых, которые годами не спят, мало моются, мало занимаются сексом, забыли, когда в последний раз делали маникюр, воюют с бестолковыми педиатрами и уже отчаялись найти хорошую няню (потому что на планете их, кажется, меньше, чем некоррумпированных политиков).

Эти бедные женщины — вся скорбь русского народа. Эти люди превратились в обои своих унылых двухкомнатных хрущевок. Они, как и я, катят свои скрипучие коляски и, как и я, скучают по полноценной жизни, но почему-то боятся признаться об этом вслух. Вместо этого я слышал примерно четырнадцать тысяч рассказов про разные виды пищевых аллергий. Про то, что в «Кораблике» сок дешевле, чем в «Карапузе». Про то, что срыгивание — это нормально до года. Про то, что подгузники трусиками лучше, потому что не протекают и их удобнее надевать.

К третьей неделе своей социализации я, наконец, стал неплохо разбираться в женской груди. От скуки я сходу мог определить, кто еще кормит, а кто уже давно нет. У кого очень пострадали соски, а кто держится молодцом. Кто злоупотребляет лифчиками с жесткими чашечками, чтобы скрыть неминуемые послеродовые потери, а кто, наоборот, за открытость и естественность. Я, наконец, узнал, что есть такие тетки, которые намеренно с самого рождения ребенка отказываются от грудного вскармливания, чтобы сберечь свои формы. С ними я даже не пытался подружиться. По-моему, это фашистки.

Я вклинивался со своей коляской в группки несчастных мамаш и просто разговаривал. Мамаши за десять минут в меня влюблялись. Во-первых, потому что других мужчин в этом парке не видела ни одна сосна. Даже самая высокая и древняя. Это очень женское место. А мужчина, да еще и с коляской — это по здешним меркам очень круто. Во-вторых, я мог легко поддержать разговоры про пищевую аллергию, подгузники трусиками и соски chicco. В-третьих, в это время я выстриг себе нехилый ирокез и был таким же красивым, как Максим Семеляк в свои лучшие писательские годы. Ну и, в-четвертых, и это самое грустное, каждая третья мамочка с коляской оказывалась матерью-одиночкой. Им так хочется влюбиться. Хоть в кого-нибудь. И это окончательно погружало меня в послеродовую депрессию. Дмитровский парк — это, конечно, не Бодгайя. Вместо дерева Бодхи там всего лишь сосны. Да и я ни разу не Гаутама. Но кое-что я для себя тоже решил.

Выносить этот адский физический труд, это беспробудное материнское одиночество (а материнство — это всегда одиночество, никто до конца не поймет маминых страданий) без мужа, который между своих интересных командировок хотя бы как-то что-то, — это настоящая человеческая трагедия и конец света в отдельно взятой плохо отапливаемой квартирке в панельном доме.

Армия матерей-одиночек — это какая-то особая каста униженных и оскорбленных людей (униженнее, пожалуй, чем хиджру в индийских поездах), занимающихся отчасти самобичеванием. Эти женщины, улыбчивые на людях, на самом деле грустнее и обреченнее сценариев всех фильмов фон Триера. А те мамаши, у кого семьи все еще есть, вот-вот их развалят своими руками. И сами виноваты.

Почти все мамаши с появлением ребенка совершают одну и ту же ошибку. Не знаю, кто им сказал, что малыш — это центр вселенной, что все должно быть только вокруг него. Время, внимание, заботы, любовь, раздражение и все остальное… Хватит врать, мамочки. Ребенок в семье — это не самое главное. Главное в семье — это, снова простите за мой русский, семья. Ограничивать свою вселенную подгузниками и неваляшкой — ошибка (которую я сам совершал каждый день). Бежать сломя голову в семь утра готовить кашу — ошибка. Сначала поцелуйте мужа (если он есть), а каша потом. Иначе муж (если он есть), сами не заметите как, начнет целоваться с кашей, а не с вами. Не смотреть по сторонам, не слушать музыку, не читать «Фейсбук» про Путина и не иметь ни одной темы для разговора (кроме подгузников) со своей семьей — это ошибка. Не заметите, как подгузником, пользуясь терминологией Андрея Лошака, станете вы сами. Причем использованным.

Да и в Индию следующей зимой мы зря не поехали. Луке бы наверняка понравился и этот поезд, и этот масала-чай, и даже один на все вагоны беззубый проводник-пакистанец.

Юля вернулась в последние дни августа. Мы с Лукой как раз доламывали неваляшку. — «Ну как вы тут?» — «Я тебя люблю».

Автор: Роман Супер

Папа – это не тот, кто ремонтирует. Папа – это не тот, кто приносит деньги. Папа – это мужчина, рядом с которым ребенок может прыгать с диванов, лазать по деревьям! Папа рядом – и он надежно защитит от многих проблем.

Папа – это мужчина, рядом с которым хочется быть настойчивым и упорным: самому застегнуть молнию, научиться завязывать шнурки, дописать задание, подтянуться на турнике. Папа учит быть настойчивым. Папа – это справедливый мужчина. Есть понятные папины правила, которые человек, взрослея, сравнивает и приводит в соответствие со своими «правилами жизни». Папа приносит общечеловеческие правила в жизнь ребенка.

Часто папа – это последняя инстанция. У каждого ребенка есть свои: «Я папе расскажу!», «Я папу позову!» и «Мне папа сказал».

Папа для мальчика – это мужчина, с которым хочется быть, когда вырастешь. Для девочки папа – это тот муж, которого хочется повстречать, когда вырастешь.
Папа показывает детям, что значит быть мужчиной.

Как же сегодня можно поддерживать общение папы и ребенка, если у папы не хватает времени?

Ребенок начинает видеть папу как жизненно важного человека в возрасте полутора-двух лет. Поэтому папе важно использовать при общении с ребенком:

1. Телесный контакт – самый ощутимый для ребенка
Можно мыть ребенка, можно катать его на себе, подбрасывать (и ловить), играть в подвижные игры или в пальчиковые игры. Поверьте, в любой квартире и комнате можно поиграть в «прыгалки», «медведя и медвежонка» или «козу рогатую». Папа может смело брать ребенка на руки или на шею, если ребенок просит.

2. Эмоциональное общение папы и ребенка
Папа и ребенок могут кушать вместе, вместе собирать папу на работу, вместе рисовать, разговаривать о том, что происходило за весь день или о том, что сейчас происходит за окном.

3. «Отдаленную близость» (когда папа далеко)
Тут помогут письма от папы ребенку (или комиксы, если ребенок ещё не читает), ролевые игры «как будто я – это папа на работе», рассказы мамы про папу, письма и рисунки ребенка для папы, «чтобы папа потом приехал и обрадовался».

Папа и мама – оба незаменимые люди в жизни и судьбе мальчика и девочки. Только с присутствием этих двух людей в жизни ребенка он сможет стать смелым, могучим, нежным и счастливым. Только тогда, когда его окружает крепкая, любящая и счастливая семья!

Папы и мамы, а ведь только вы вместе сможете справиться с этой задачей!

Дочь хотела быть волком. У папы не было выбора!

— Мам, ты такая красавица была, а почему ты вышла замуж за отца? У тебя же столько женихов разных было, богатых… Ведь он тогда был молодой бедный офицер… Не страшно было?
— Да, солнышко… ты права. Женихов много было и богатых тоже… Только знаешь, когда-то я тоже была студенткой и снимала с девочками старую однушку в которой все разваливалось: и дверки в шкафчиках не закрывались, и стулья шатались, и краны текли… Так вот, многие приходили к нам в гости, пили чай, шутили, приносили торты и конфеты… но только твой папа не поленился зайти к соседу, попросить инструменты и починить нам все! Еще и на построение успел… Бегом бежал… Тогда я подумала: «НАСТОЯЩИЙ». А еще, только он носил мне цветы охапками, по 30 — 40 штук ) на каждое свидание. И однажды я поняла, что это тот мужчина, которому мне хочется стирать рубашки… от которого я хочу рожать детей… и конечно же, что это тот мужчина, которого Я ЛЮБЛЮ! И ничего рядом с ним мне не страшно. И знаешь, солнышко, как показало время — я сделала очень правильный выбор.

Сообщение **Venezia** » 06 фев 2015, 04:59

Решила сюда, думаю все таки благодаря отцу, которого уже нет, мальчик получил правильное мужское воспитание

Вчера сидел в машине, ждал знакомого. Подходит мальчик лет 10-12, в руках бутылка и тряпка.
— Дяденька, вам колеса помыть на машине? Сколько дадите, столько дадите, мне просто деньги очень нужны.
Посмотрел, одет небогато, но и не как нищий. Порылся в карманах вытащил 50 рублей протягиваю.
Не берет.
— Мне просто так деньги не нужны! Я не попрошайка! — обиженно говорит мальчик и отворачивается уходить.
Зову обратно.
— Стекла мне и фары протри, пожалуйста, — уже смотрю на него с уважением.
— Я этой тряпкой колеса и диски протираю, она ваши стекла и фары поцарапать может.
— Ладно, — говорю — вытри колеса.
Пока он вытирал, я спросил про родителей. Неохотно, намекая на грань клиент-услуга и ничего личного, рассказывает. Живет с матерью. Отец умер полгода назад, а мать сейчас заболела — работать не может несколько месяцев, вот ему и приходится и на питание и на лекарства зарабатывать.
— Попрошайничать не буду! Я здоровый, руки-ноги есть. Я мужчина, что могу, то и делаю, но деньги зарабатывать буду. Днем в школе, вечером подрабатываю. Иногда в магазине тут помогаю, мусор выношу или еще что.
Вытаскиваю из кармана 300 рублей протягиваю. Опять не берет.
— Это много! Я ничего такого не сделал, — опять удивляет меня мальчик.
Еле-еле уговариваю его взять 300 рублей, уверяя, что я его труд оценил в гораздо больше.
Берет деньги, благодарит и уходит к другой машине.
Смотрю вслед и думаю: Дай Бог здоровья его маме, женщине, которая вырастила и воспитала такого Мужчину! Пусть она выздоравливает. И пусть все у них наладится. У ребенка должно быть детство с игрушками в руках, а не тряпкой для протирания колес.

Venezia, хотя если тряпки в руках не будет, может всю жизнь потом ходить с "игрушками".

С 2016 года в России будут отмечать День отца

https://deti.mail.ru/news/s-2016-goda-v ... -den-otca/

Отцы и дети - Страница 8

Отцы и дети ⇐ Воспитание детей